Темное солнце: гордость и предубеждение
Был обычный жаркий полдень в отдаленных пустынных окрестностях Тира. Солнце и песок, песок и солнце - больше ничего вокруг. Пустота. Лишь какая-то редкая жалкая растительность, да ящерка, спешащая по своим делам, вносили разнообразие в унылый пейзаж пустыни.
- Подождите! Не могу больше бежать за Вами, - кто-то прокричал вдали за холмом, - Пожалуйста, госпожа, давайте отдохнем.
В ответ раздался громкий надменный женский смех.
На песчаном холме появилась стройная женская фигура. Это была высокая, худощавая эльфа одетая в длинный светло-коричневый плащ с капюшоном поверх простенькой серой туники, в руках ее был деревянный посох, украшенный резьбой. Она шла быстрым уверенным шагом, почти бегом, но при этом ее движения не казались резкими и отрывистыми, скорее они были грациозными, даже песок не летел из-под ее сандалий. Ее прекрасные рыжие волосы торчали из-под капюшона и слегка развивались от быстрой ходьбы. Безжалостное солнце, казалось, пощадило ее нежную кожу, темный оливковый ее оттенок не выдавал возраста своей хозяйки. Правильные, утонченные черты лица, аккуратный, слегка вздернутый, носик, чарующие зеленые глаза - все это придавало эльфе удивительную, экзотическую красоту, столь желанную многими людьми.
Но было и что-то неприятное в самом облике этой женщины - что-то нехорошее, высокомерное и напыщенное, отталкивающее.
- Госпожа Садира, - снова раздался мужской голос из-за холма, - Тетушка, пожалуйста, давайте сделаем привал.
За эльфой еле плелся рослый молодой мужчина. Его простые кожаные доспехи и плащ были измазаны чем-то темно-зеленым, сандалии порваны, на лице были следы струек пота смешанного с грязью, он с трудом, тяжело дыша, тащил какой-то короб за спиной - весь его вид был неряшливым и жалким.
Его простое загорелое лицо все же имело некоторые благородные черты - тонкий прямой нос, вздернутые брови и слегка раскосые серо-зеленые глаза.
Они остановились. Эльфа с холма надменно посмотрела на своего уставшего спутника. Мужчина тяжело выдохнул.
- Ты истинный сын своего отца, Ранис. Если бы я увидела тебя на базаре, то приняла бы за попрошайку или опустившегося наемника, никогда бы не подумала, что в твоих жилах течет кровь эльфов, - Садира рассмеялась своим громким пронзительным смехом, - Все же моя сестра сделала большую ошибку...
Эльфа прищурила свои изумрудные глаза, хитро улыбнулась и вновь взглянула на своего племянника.
- Ялана всегда славилась странными поступками. Вот и сейчас она навязала тебя мне. Откровенно сказать, не думаю, что из тебя выйдет хороший маг. В любом случае надеюсь, я смогу устроить тебя помощником какого-нибудь тиранского бюрократа, - она снисходительно улыбнулась.
Они продолжили путь. Садира старалась идти медленнее, но изможденный Ранис все равно не поспевал за ней и постоянно бормотал себе под нос: "Надо было купить того старого кродлу! Лучше плохо ехать, чем хорошо идти".
Через полчаса они взобрались на песчаный холм и увидели невдалеке какое-то строение, похожее на небольшой караван-сарай. Ранис жалостливо взглянул на свою тетушку, та кивнула. И они молча пошли в сторону того строения и уже через час стояли на пороге небольшого трактира.
Простое каменное здание как снаружи, так и изнутри напоминало скорее загон для скота, нежели столовую. Пахло соответствующим образом. Черные от копоти стены, грязная тряпка, заменяющая входную дверь, вместо пола обычный песок, посередине комнаты находился тлеющий очаг. Здесь не было даже столов и подушек или стульев, посетителям приходилось принимать пищу, сидя на больших валунах.
- Что? - грубо произнес мрачный хозяин заведения.
- Уф, - Ранис тяжело выдохнул, - Мы пока присядем и отдохнем, а уж потом что-нибудь закажем. Трактирщик, принеси, пожалуйста, воды. Не беспокойся, мы сможем заплатить.
- Хорошо, - владелец недовольно фыркнул и удалился в подсобное помещение.
Через пару минут тетушка и ее племянник сидели на камнях-стульях, Ранис с жадностью пил воду из кувшина, Садира же рассматривала посетителей трактира.
У входа сидел грязный взъерошенный полурослик в рваной одежде. Он достал маленький каменный нож и стал отрезать куски от какого-то жареного тушканчика и чавкая, с апетитом начал поглощать их.
Неподалеку от этого странного посетителя сидела, судя по всему, семейная пара - одетые в синее мужчина и женщина, последняя кормила грудью младенца. Полурослик смотрел на младенца выпученными, дикими глазами и продолжал жадно есть куски мяса с ножа.
"Каннибал!" - подумала эльфа, - "Они все каннибалы. Ночью, когда посетители лягут спать, он ограбит их и утащит с собой младенца. Фу, какая мерзость! Да, и они тоже хороши - глупые, наивные людишки".
- Что вам? - трактирщик прервал размышления Садиры.
- А что ТЫ можешь предложить достойным гражданам славного города Тира? Может, ты зажаришь для нас такую же крысу, как жрет это недомерок?, - эльфа кивнула в сторону полурослика и наигранно захохотала.
- Я бы не отказался и от крысы, - произнес Ранис и сунул в руку хозяина трактира керамику, - От большой, очень большой крысы, - он подмигнул.
Трактирщик удалился, и скоро вернулся с каким-то рагу, которое Ранис сразу же начал жадно поглощать. "Ты уверен в происхождении этого мяса, дорогой мой племянник?" - ехидно спросила эльфа.
Племянник не успел ответить. В комнату вбежал возбужденный три-крин с копьем-гиткой в лапах. "К оружию!" - рявкнул Ранис. Он резко встал с камня и молниеносно вытащил свой обсидиановый меч из ножен, спрятанных под плащом.
- Зтт-кк-ртт, кз-кз! Крикик! Нет! Крикик не враг! Стой! Нет! Стой!!! - завопил три-крин, он бросил гитку на землю и поднял свои четыре лапы вверх.
- Глупое насекомое, я чуть не умерла от страха! Ранис прикончи его! - истерично заорала Садира.
- Нет, он сдался, - полуэльф убрал меч обратно в ножны и спокойно продолжил трапезу.
Насекомое было явно ошеломлено, но быстро пришло в себя, нервно задергало лапами и подбежало к сидевшему у входа полуроску. "Зтт-кк-ртт?", - что-то неразборчивое спросил три-крин у посетителя. Полурослик пожал плечами и задумчиво протянул кусок мяса насекомому. Три-крин подбежал к хозяину трактира и опять что-то спросил. "Нет, ничем не могу помочь. Вода только за деньги".
- Ты знаешь, что эти твари очень любят эльфийское мясцо? - спросила Садира своего родственника и с нескрываемой неприязнью посмотрела на три-крина.
Ранис ничего не ответил тетушке. В это время насекомое уже шло от места, где расположилась семейная пара, к ним.
- Зтт-кк-ртт? Лекарь? Зтт-кк-ртт? Вода есть? - спросило оно.
- Что?! - гневно произнесла эльфа и встала с камня.
Она взяла кувшин с водой, стоящий на земле, и швырнула его в три-крина. Кувшин разбился о прочный панцирь насекомого, не причинив ему вреда. Три-крин на это никак не отреагировал. Он быстро взял какую-то тряпку и начал отирать ею свое тело, собирая таким образом воду. В комнате стояла гробовая тишина. Это продолжалось несколько секунд, после чего три-крин взял мокрую тряпку в свои жвалы, встал на все шесть лап и, быстро засеменив ими по песку, торопливо пополз прочь из трактира.
- Пойду посмотрю, что там такое, - Ранис встал с камня и направился к выходу из здания. За ним последовали полурослик и мужчина в синем. В трактире вновь стояла мертвая тишина. Трактирщик молча собирал осколки кувшина с земли, периодически бросая тяжелый взгляд на Садиру. Женщина тихо покачивала своего ребенка, у нее был расстроенный вид - было ясно, что она не одобряет действия эльфы. Садире стало некомфортно.
Внезапно тишину прорезал невероятно дикий крик, раздавшийся где-то рядом с трактиром. Как бы отвечая этому проявлению боли, ребенок женщины громко заплакал. Она пыталась его успокоить, покачивая на ручках и что-то напевая, но все было напрасно.
"Сказала бы я твоей матери, что думаю о тебе, маленькое вопящее отродье канка, да ситуация неподходящая", - гневные мысли в голове Садиры сменились тревожными, - "Может, что-то случилось с Ранисом? Я же обещала его матери..."
Она схватила свой посох и, как быстроногий кродлу, выбежала из трактира. В нескольких шагах от здания, под засохшим деревом склонившись стояли ее Ранис, три-крин, полурослик и мужчина в синем. Садира подбежала к ним.
У ее ног распростершись на земле лежал пожилой мул. Кроме набедренной повязки на нем ничего не было, лишь живот был перевязан окровавленой тряпкой. Мул был весь в мелких ранах, из его бритой головы сочилась кровь, в нескольких местах была содрана кожа и виднелась кость. Он тихо бредил: "Там, там... они... Берегись! Там, там... в темных углах... Берегись!"
Садира произнесла про себя: "Ха! Всего-то старый спятивший мул, отродье дварфа. И из-за этого я..."
"Воды!!! Прошу...", - вопль мула прервал ее циничные размышления.
- Зтт-кк-ртт? Вода? Есть вода? - попросило ее насекомое, но эльфа проигнорировала его.
- Нужно отнести в дом, - произнес мужчина в синем и добавил, - Я куплю воду.
Они подняли изувеченного мула: Ранис подхватил его под руки, мужчина в синем нес за ноги, три-крин подсунул свои лапы под туловище, полурослилик побежал в харчевню предупредить хозяина, только Садира не принимала в этом участие и рассеяно плелась за ними. Раненого уложили в углу трактира, хозяин принес какие-то тряпки для перевязки. Женщина в синем наконец-то напоила несчастного водой.
- Крикик я есть, Рикус, мул есть, - три-крин указал лапой на раненого.
Садира взглянула в огромные глаза существа, и увидела в них свое отражение. "Интересно, что оно чувствует?", - почему-то подумала эльфа.
Ранис начал снимать тряпку, которой был перевязан живот мула. Когда он снял ее и повернул тело на бок для новой перевязки, из распоротого живота несчастного на землю вывались кишки. Садиру затошнило. Поморщив нос, она отвернулась. Рикус застонал.
После изнуряющей жары наступил более прохладный вечер, но никто не был этому рад. Бедный Рикус то стонал, то бредил. Сегодня никто не мог, да и не хотел спать. Ранис сидел на камне, бездумно уставившись в пол, Садира тоже сидела, потупив взгляд. К ним подошел три-крин.
- Ему важно. Спасибо, - он протянул метательную чаткчу Ранису.
Полуэльф отрицательно покачал головой, откзавшись от подарка.
- Друг скоро умереть, - сказал три-крин, опустив голову.
- Что с ним произошло? Любопытно, - заинтересовано произнесла Садира, - Я попробую проникнуть в его сознание при помощи псионики. Что же все-таки случилось со стариком?
- Не стоит, - произнес полуэльф, но все же не стал мешать эльфе, понимая, что Рикуса уже не спасти.
Садира подошла к раненому, села рядом, закрыла глаза и положила ладони на его лоб. Немногие посетители собрались вокруг. Все затаили дыхание.
- Вижу, его на арене. Он здесь молод, он сражается, - зашептала Садира, - Его друг гибнет. Явно это старые воспоминания.
На лбу Садиры выступили капельки пота, она вытерла его и вновь возложила ладони на голову Рикуса.
- Опять друг. Долг. Что-то несвязное... Сын! У него был сын! - вскрикнула Садира, - Но ведь у мулов не может быть детей. Так... Ага, вот! Это сын его друга, после смерти товарища Рикус обещал заботится о его ребенке. Неясно... Болезнь. Переживания. Так, приемный сын заболел. Это было проклятие.
Садира утерла выступающий пот.
- Торговец. Он рассказала о... чем-то. Неясно. Вижу, Рикус покупает карту, - пот градом лил с эльфы, она продолжала, - Руины. Он их зачем-то ищет. Он идет в пустыню.
- Я есть помогать искать, - перебил три-крин Крикик.
Ранис смочил руку в воде и отер горячий лоб Садиры.
- Вижу, Рикус в подземелье. Один... в темноте... Рикус ищет. Ну же! Он ищет джинна? Джинн может помочь, он выполнит любое желание. Странно, но здесь нет джинна, - вены запульсировали на ее висках, она закричала, - Смертельная ошибка! В темных углах... Ужас! Здесь червелицые!!! Берегись! Там! Там! Там! Берегись! Они пытаются проникнуть в мое сознание!!!
Садира в ужасе отдернула руки от лба мула. Она сидела с вылезшими из орбит глазами, с нее градом лил пот, руки тряслись, она повторяла полушепотом: "Там, там... они... Берегись! Там, там... в темных углах..." Садира испытала, пожалуй, самый большой шок в своей жизни.
Женщина в синем пыталась успокоить ее, покачивая и напевая, как своему маленькому ребенку. Ранис посмотрел на старого мула, некогда славного гладиатора Рикуса: он не двигался, его тело было скрючено в конвульсии, гримаса непередаваемого ужаса застыла на его лице. Рикус был мертв.
***
Была уже середина ночи, но все же никто не спал. Садира вроде бы уже взяла себя в руки и немного успокоилась. Она сидела на земле, молча расчесывая свои прекрасные рыжие волосы. Внезапно, когда никто не ожидал, она тихо произнесла: "Бедный, бедный Рикус". Слезинка скатилась по ее щеке. С тех пор ее блестящие изумрудные глаза немного потускнели.
